Но надо иногда менять что-нибудь.
Слишком многое мы принимаем как должное,
в том числе и друг друга
Слишком многое мы принимаем как должное,
в том числе и друг друга
четверг, 27 сентября 2012
Я буду выходить замуж под песни Эллы Фитцжеральд.
суббота, 22 сентября 2012
Через 2 часа ударной тренировки уже нет ни усталости, ни боли. Еще через полчаса пропадают мысли из головы. А чуть позже уже нет тебя как человека, как личности. Есть только мышцы. Есть только стремление продолжать во что бы то ни стало. Любая секунда, даже сотая секунды между подходами бьется в груди словами "это слабость, продолжай скорее". И лишь после первого за 3 часа глотка воды осознаешь свою истинную силу. Силу духа, как ни странно, в первую очередь.
Именно это и есть тренировка. А те, кто считает, что покачать пресс на коврике и поднять гантели - это полноценное занятие, вызывают сочувствие. Здесь нет оправданий "у меня много работы и пары в универе каждый день до 22 часов", здесь есть ты, твое сильное тело и волевой дух. Отмазки для слабаков. Будьте сильнее. Пары и работа не закончатся никогда. Превозмогайте себя. Будьте лучше. Будьте лучше самих себя.
Именно это и есть тренировка. А те, кто считает, что покачать пресс на коврике и поднять гантели - это полноценное занятие, вызывают сочувствие. Здесь нет оправданий "у меня много работы и пары в универе каждый день до 22 часов", здесь есть ты, твое сильное тело и волевой дух. Отмазки для слабаков. Будьте сильнее. Пары и работа не закончатся никогда. Превозмогайте себя. Будьте лучше. Будьте лучше самих себя.
вторник, 24 июля 2012
раньше отпуск длиной в месяц казался маленьким, а теперь 3 дня без работы - это уже счастье!
впервые вернулась в офис без отвращения к работе и коллективу.
впервые вернулась в офис без отвращения к работе и коллективу.
воскресенье, 03 июня 2012
Он так ее мучит, как будто растит жену.
Он ладит ее под себя — под свои пороки,
Привычки, страхи, веснушчатость, рыжину.
Муштрует, мытарит, холит, дает уроки.
И вот она приручается — тем верней,
что мы не можем спокойно смотреть и ропщем.
Она же видит во всем заботу о ней.
Точнее, об их грядущем. Понятно, общем.
Он так ее мучит, дрючит, костит, честит,
Он так ее мучит — прицельно, умно, пристрастно,
Он так ее мучит, как будто жену растит.
Но он не из тех, кто женится, — это ясно.
Выходит, все это даром: "Анкор, анкор",
"Ко мне, ко мне," — переливчатый вопль тарзаний,
Скандалы, слезы, истерики, весь декор,
Приходы, уходы и прочий мильон терзаний.
Так учат кутить обреченных на нищету.
Так учат наследного принца сидеть на троне —
И знают, что завтра трон разнесут в щепу,
сперва разобравшись с особами царской крови.
Добро бы на нем не клином сошелся свет
И все сгодилось с другим, на него похожим;
Но в том-то вся и беда, что похожих нет,
И он ее мучит, а мы ничего не можем.
…Но может быть, вся дрессура идет к тому,
Чтоб после позора, рева, срыва, разрыва
Она дорастет и станет равна ему,
А значит — непобедима, неуязвима?
И все для того, чтоб отринув соблазн родства,
Давясь слезами, пройдя километры лезвий,
Она до него доросла — и переросла,
И перешагнула, и дальше пошла железной?..
А он останется — треснувшая броня,
Пустой стакан, перевернутая страница.
Не так ли и Бог испытывает меня,
чтоб сделать себе подобным — и устраниться,
Да все не выходит?..
Дмитрий Быков
Он ладит ее под себя — под свои пороки,
Привычки, страхи, веснушчатость, рыжину.
Муштрует, мытарит, холит, дает уроки.
И вот она приручается — тем верней,
что мы не можем спокойно смотреть и ропщем.
Она же видит во всем заботу о ней.
Точнее, об их грядущем. Понятно, общем.
Он так ее мучит, дрючит, костит, честит,
Он так ее мучит — прицельно, умно, пристрастно,
Он так ее мучит, как будто жену растит.
Но он не из тех, кто женится, — это ясно.
Выходит, все это даром: "Анкор, анкор",
"Ко мне, ко мне," — переливчатый вопль тарзаний,
Скандалы, слезы, истерики, весь декор,
Приходы, уходы и прочий мильон терзаний.
Так учат кутить обреченных на нищету.
Так учат наследного принца сидеть на троне —
И знают, что завтра трон разнесут в щепу,
сперва разобравшись с особами царской крови.
Добро бы на нем не клином сошелся свет
И все сгодилось с другим, на него похожим;
Но в том-то вся и беда, что похожих нет,
И он ее мучит, а мы ничего не можем.
…Но может быть, вся дрессура идет к тому,
Чтоб после позора, рева, срыва, разрыва
Она дорастет и станет равна ему,
А значит — непобедима, неуязвима?
И все для того, чтоб отринув соблазн родства,
Давясь слезами, пройдя километры лезвий,
Она до него доросла — и переросла,
И перешагнула, и дальше пошла железной?..
А он останется — треснувшая броня,
Пустой стакан, перевернутая страница.
Не так ли и Бог испытывает меня,
чтоб сделать себе подобным — и устраниться,
Да все не выходит?..
Дмитрий Быков
вторник, 29 мая 2012
Но надо иногда менять что-нибудь. Слишком многое мы принимаем как должное, в том числе и друг друга
пятница, 20 апреля 2012
мне еще как минимум месяц будет 20 лет.
Что вы думаете - моя мама нашла у меня на голове именно то, что мне самой периодически там мерещится.
/да, я знаю про морщины на лбу, они там уже давно. от великого ума, видимо/
Мама нашла седой волос. Я истерически орала: "ВЫРВИ ЕГО, ВЫДЕРНИ, ВЫЩИПАЙ, УНИЧТОЖЬ!!!!!" Мама тоном, полным равнодушия, сказала: "Ага, и еще пятеро таких же придут на его похороны".
Нет, морщины я пережила спокойнее. Они появлялись постепенно, с каждым месяцем все глубже и глубже. А волос, он резко поседел. И еще резче обнаружился. В общем, я в ужасе. Наверно, мне и правда умирать пора.
Что вы думаете - моя мама нашла у меня на голове именно то, что мне самой периодически там мерещится.
/да, я знаю про морщины на лбу, они там уже давно. от великого ума, видимо/
Мама нашла седой волос. Я истерически орала: "ВЫРВИ ЕГО, ВЫДЕРНИ, ВЫЩИПАЙ, УНИЧТОЖЬ!!!!!" Мама тоном, полным равнодушия, сказала: "Ага, и еще пятеро таких же придут на его похороны".
Нет, морщины я пережила спокойнее. Они появлялись постепенно, с каждым месяцем все глубже и глубже. А волос, он резко поседел. И еще резче обнаружился. В общем, я в ужасе. Наверно, мне и правда умирать пора.
среда, 18 апреля 2012
я юридическая нимфоманка.
воскресенье, 15 апреля 2012
это дико, я считаю. но очень хочется туда заглянуть.
фотографии:
trinixy.ru/40087-zabroshennyj-kurort-varosha-na...
фотографии:
trinixy.ru/40087-zabroshennyj-kurort-varosha-na...
четверг, 05 апреля 2012
дорогие детишки!
у меня дичайшее похмелье, но я очень хочу вам поведать много интересного. сил совершенно нет, поэтому завтра (ну или в самое ближайшее время) ждите увлекательнейшие сказочки про гей-клубы в москве (самая провокационная сказочка); уравнения, то есть пропорции, где высота каблуков и скорость передвижения и активности на них прямо пропорциональны степени алкогольного опьянения (читай: повествование о том, как пьяная 180-сантиметровая (моих из них 165 см
) Оля собралась стометровку на олимпиаде бежать и имеет все шансы на успех; кенийцы нервно курят в сторонке); учебное пособие "как с бодуна пройти 2 собеседования в день на разных концах города и произвести впечатление"; ну и пара секретиков, конечно. все это вы увидите уже в следующем выпуске нашей остросюжетной передачи!
целую вас, пупсики. пойду выпью еще пару литров кипяченой водички и спатеньки, а то с утра опять столицу покорять.
ваш главред Оль Смирнов.
у меня дичайшее похмелье, но я очень хочу вам поведать много интересного. сил совершенно нет, поэтому завтра (ну или в самое ближайшее время) ждите увлекательнейшие сказочки про гей-клубы в москве (самая провокационная сказочка); уравнения, то есть пропорции, где высота каблуков и скорость передвижения и активности на них прямо пропорциональны степени алкогольного опьянения (читай: повествование о том, как пьяная 180-сантиметровая (моих из них 165 см
) Оля собралась стометровку на олимпиаде бежать и имеет все шансы на успех; кенийцы нервно курят в сторонке); учебное пособие "как с бодуна пройти 2 собеседования в день на разных концах города и произвести впечатление"; ну и пара секретиков, конечно. все это вы увидите уже в следующем выпуске нашей остросюжетной передачи!целую вас, пупсики. пойду выпью еще пару литров кипяченой водички и спатеньки, а то с утра опять столицу покорять.
ваш главред Оль Смирнов.
среда, 04 апреля 2012
Когда родители развелись, мне было семь. Последнее, что нас связывает с отцом, это то, как он собирал меня в 1 класс: подписывал пенал, выбирал со мной рюкзак.. Нет, конечно, после этого еще были какие-то редкие смутные встречи. Лет до 10. Потом мама окончательно запретила ему здесь появляться. Я звонила ему тайком; даже не тайком, а втихаря; находила в маминых записных книжках его номера, это очень быстро становилось явным; доставалось всем за эти мои огрехи.
Я помню в одну из наших последних встреч (все в те же 10 лет; проклятая память!), он многое мне обещал. Он обещал компьютер, который тогда еще был в новинку, он обещал переселить меня к себе, обещал моря-деньги-квартиры-шубы-дизайнерское шмотье; он обещал все. И самое смешное - он мог мне все это дать. Небедный банковский служащий; в один день он пропал навсегда. Нет, он не умер, не пропал без вести. Он испугался. Испугался не ответственности, трат или привязанности, а всего лишь моей драгоценной маман. Ее запретов, гневного тона. Может, и не испугался вовсе, может, она просто начала его бесить, не знаю. Мне все детство говорили: "Ему на тебя наплевать, вот и не приезжает. Он подонок, ноги его здесь не будет, неужели, Оленька, тебе нужен такой папочка?!" "Нет",- в слезах отвечала я, не принимая эту информацию. А потом... поверила. Сколько лет я жила, отвечая на все вопросы подруг из разряда "Не хочешь с ним встретиться?" одной фразой: "Нет. А зачем? Мне не интересен человек, который плюнул и забыл про своего единственного и горячо любимого ребенка". Позже я смирилась. Отец да и ситуация в целом перестали вызывать у меня какие-то эмоции. Ну забыл и забыл. Ну плюнул и плюнул. Смирение сменилось досадой: как же так? Ведь если бы он правда меня любил, он нашел бы способ общаться со мной. 3 года же находил. Было обидно; но я точно знала - он любит(л) меня; у детей на это чутье.
И вот спустя почти 14 лет я стояла в квартире моей мамы. Стояла посреди комнаты, одна дома, смотрела вокруг и видела компьютер, который купила себе сама, работая в поте лица, чтобы позволить себе его; чтобы позволить себе поездку на море, и не в сраную российскую Анапу, а в достаточно модную кипрскую Айя-Напу. Я видела норковую шубу, на которую год копила - год накоплений, наследство от прабабушки - и вот она, в эти проклятые московские морозы согревала меня. А может, меня согревало чувство собственного достоинства: я сама; я смогла. Не важно, ведь мне было не холодно. Мне не было бы холодно и в квартире, которую я планировала снимать. Сама. Без помощи мам-пап-братьев-сестер.
Я увидела все это одновременно, и мне стало так противно. Больше всего я ненавижу невыполненные обещания. Я зла. Я в заднице - не могу найти работу уже сколько времени, с мамой конфликты, денег на обучение не хватает; да я одна, в конце концов! Ведь после Темы были только какие-то сиюсекундные интрижки. О, как я зла. Вы бы знали, как мне хочется раздобыть его номер, как тогда, в детстве, позвонить и спросить: "Ну и где это все? Где все, что ты обещал? К черту эту пресловутую отцовскую любовь, к черту полноценное воспитание - плевать!"
Может, он и правда подонок? Может,он знал, что никогда не сдержит своих слов? Может, он заранее обнимал меня впрок, понимая, что больше не увидит никогда? Так молчал бы. Не делал бы больно, не рушил детство.
И, кстати, мне наплевать на шубы-ноутбуки-и моря. Я и сама всего добьюсь. Но несдержанных слов я не прощу никогда.
Никогда.
Я помню в одну из наших последних встреч (все в те же 10 лет; проклятая память!), он многое мне обещал. Он обещал компьютер, который тогда еще был в новинку, он обещал переселить меня к себе, обещал моря-деньги-квартиры-шубы-дизайнерское шмотье; он обещал все. И самое смешное - он мог мне все это дать. Небедный банковский служащий; в один день он пропал навсегда. Нет, он не умер, не пропал без вести. Он испугался. Испугался не ответственности, трат или привязанности, а всего лишь моей драгоценной маман. Ее запретов, гневного тона. Может, и не испугался вовсе, может, она просто начала его бесить, не знаю. Мне все детство говорили: "Ему на тебя наплевать, вот и не приезжает. Он подонок, ноги его здесь не будет, неужели, Оленька, тебе нужен такой папочка?!" "Нет",- в слезах отвечала я, не принимая эту информацию. А потом... поверила. Сколько лет я жила, отвечая на все вопросы подруг из разряда "Не хочешь с ним встретиться?" одной фразой: "Нет. А зачем? Мне не интересен человек, который плюнул и забыл про своего единственного и горячо любимого ребенка". Позже я смирилась. Отец да и ситуация в целом перестали вызывать у меня какие-то эмоции. Ну забыл и забыл. Ну плюнул и плюнул. Смирение сменилось досадой: как же так? Ведь если бы он правда меня любил, он нашел бы способ общаться со мной. 3 года же находил. Было обидно; но я точно знала - он любит(л) меня; у детей на это чутье.
И вот спустя почти 14 лет я стояла в квартире моей мамы. Стояла посреди комнаты, одна дома, смотрела вокруг и видела компьютер, который купила себе сама, работая в поте лица, чтобы позволить себе его; чтобы позволить себе поездку на море, и не в сраную российскую Анапу, а в достаточно модную кипрскую Айя-Напу. Я видела норковую шубу, на которую год копила - год накоплений, наследство от прабабушки - и вот она, в эти проклятые московские морозы согревала меня. А может, меня согревало чувство собственного достоинства: я сама; я смогла. Не важно, ведь мне было не холодно. Мне не было бы холодно и в квартире, которую я планировала снимать. Сама. Без помощи мам-пап-братьев-сестер.
Я увидела все это одновременно, и мне стало так противно. Больше всего я ненавижу невыполненные обещания. Я зла. Я в заднице - не могу найти работу уже сколько времени, с мамой конфликты, денег на обучение не хватает; да я одна, в конце концов! Ведь после Темы были только какие-то сиюсекундные интрижки. О, как я зла. Вы бы знали, как мне хочется раздобыть его номер, как тогда, в детстве, позвонить и спросить: "Ну и где это все? Где все, что ты обещал? К черту эту пресловутую отцовскую любовь, к черту полноценное воспитание - плевать!"
Может, он и правда подонок? Может,он знал, что никогда не сдержит своих слов? Может, он заранее обнимал меня впрок, понимая, что больше не увидит никогда? Так молчал бы. Не делал бы больно, не рушил детство.
И, кстати, мне наплевать на шубы-ноутбуки-и моря. Я и сама всего добьюсь. Но несдержанных слов я не прощу никогда.
Никогда.
среда, 28 марта 2012
Ты сама себе противна? Спи побольше, поменьше пей.
пятница, 16 марта 2012
- Послушай, я не могу выйти за тебя замуж!
- Почему?
- Эээ… ну, во-первых, я не блондинка!
- Это не страшно.
- Я много курю!
- Это не проблема.
- У меня не может быть детей!
- Ничего, усыновим.
- Я восемь лет прожила с саксофонистом!
- Я тебя прощаю.
- Господи, я МУЖЧИНА!
- У каждого свои недостатки.
/"В джазе только девушки"/
- Почему?
- Эээ… ну, во-первых, я не блондинка!
- Это не страшно.
- Я много курю!
- Это не проблема.
- У меня не может быть детей!
- Ничего, усыновим.
- Я восемь лет прожила с саксофонистом!
- Я тебя прощаю.
- Господи, я МУЖЧИНА!
- У каждого свои недостатки.
/"В джазе только девушки"/
четверг, 08 декабря 2011
пятница, 11 ноября 2011
Говорят, у юристов нет совести. за те деньги, что нам платят клиенты, мы не можем позволить себе такую дорогую вещь, как совесть. Заплатят больше, купим и совесть.
четверг, 10 ноября 2011
Ты непременно сдохнешь, клянусь богами.
Так говорю, отбросив последний стыд.
Все платежи на свете красны долгами.
Я тебе должен, но мне не придется мстить.
Мне наплевать, что время тебя состарит,
Прежде чем сможет выпихнуть в мир иной:
Ты непременно сдохнешь. И это станет
Платой за то, что сделали вы со мной.
Ты непременно сдохнешь, пускай нескоро,
Дергаясь от удушья, пустив мочу,
Сдохнешь и ты, посмевший — но нет, ни слова.
Сдохнешь и ты, добивший — но нет, молчу.
Общая казнь, которою не отменишь,
Общая месть за весь этот сад земной.
Впрочем, и сам я сдохну. Но это мелочь
После того, что сделали вы со мной.
Так говорю, отбросив последний стыд.
Все платежи на свете красны долгами.
Я тебе должен, но мне не придется мстить.
Мне наплевать, что время тебя состарит,
Прежде чем сможет выпихнуть в мир иной:
Ты непременно сдохнешь. И это станет
Платой за то, что сделали вы со мной.
Ты непременно сдохнешь, пускай нескоро,
Дергаясь от удушья, пустив мочу,
Сдохнешь и ты, посмевший — но нет, ни слова.
Сдохнешь и ты, добивший — но нет, молчу.
Общая казнь, которою не отменишь,
Общая месть за весь этот сад земной.
Впрочем, и сам я сдохну. Но это мелочь
После того, что сделали вы со мной.
среда, 09 ноября 2011
Эгоизм болезни: носись со мной,
Неотступно бодрствуй у изголовья,
Поправляй подушки, томись виной
За свое здоровье.
Эгоизм здоровья: не тронь, не тронь,
Избегай напомнить судьбой своею
Про людскую бренность, тоску и вонь:
Я и сам успею.
Эгоизм несчастных: терпи мои
Вспышки гнева, исповеди по пьяни,
Оттащи за шкирку от полыньи,
Удержи на грани.
Эгоизм счастливых: уйди-уйди,
Не тяни к огню ледяные руки,
У меня, глядишь, еще впереди
Не такие муки.
Дай побыть счастливым — хоть день, хоть час,
Хоть куда укрыться от вечной дрожи,
Убежать от жизни, забыть, что нас
Ожидает то же.
О, боязнь касаться чужих вещей!
Хорошо, толпа хоть в метро проносит
Мимо грязных тряпок, живых мощей,
Что монету просят.
О, боязнь заразы сквозь жар стыда:
Отойдите, нищие и калеки!—
И злорадство горя: иди сюда,
Заражу навеки!
Так мечусь суденышком на волне
Торжества и страха, любви и блуда,
То взываю к ближним: «Иди ко мне!»,
То «Пошел отсюда!»
Как мне быть с тобой, эгоизм любви,
Как мне быть с тобой, эгоизм печали —
Пара бесов, с коими визави
Я сижу ночами?
А вверху, в немыслимой высоте,
Где в закатном мареве солнце тает,—
Презирая бездны и те, и те,
Альтруизм витает.
Над моей измученной головой,
Над счастливой парой и над увечной,
Он парит — безжалостный, неживой,
Безнадежный, хладный, бесчеловечный
1996 год
Неотступно бодрствуй у изголовья,
Поправляй подушки, томись виной
За свое здоровье.
Эгоизм здоровья: не тронь, не тронь,
Избегай напомнить судьбой своею
Про людскую бренность, тоску и вонь:
Я и сам успею.
Эгоизм несчастных: терпи мои
Вспышки гнева, исповеди по пьяни,
Оттащи за шкирку от полыньи,
Удержи на грани.
Эгоизм счастливых: уйди-уйди,
Не тяни к огню ледяные руки,
У меня, глядишь, еще впереди
Не такие муки.
Дай побыть счастливым — хоть день, хоть час,
Хоть куда укрыться от вечной дрожи,
Убежать от жизни, забыть, что нас
Ожидает то же.
О, боязнь касаться чужих вещей!
Хорошо, толпа хоть в метро проносит
Мимо грязных тряпок, живых мощей,
Что монету просят.
О, боязнь заразы сквозь жар стыда:
Отойдите, нищие и калеки!—
И злорадство горя: иди сюда,
Заражу навеки!
Так мечусь суденышком на волне
Торжества и страха, любви и блуда,
То взываю к ближним: «Иди ко мне!»,
То «Пошел отсюда!»
Как мне быть с тобой, эгоизм любви,
Как мне быть с тобой, эгоизм печали —
Пара бесов, с коими визави
Я сижу ночами?
А вверху, в немыслимой высоте,
Где в закатном мареве солнце тает,—
Презирая бездны и те, и те,
Альтруизм витает.
Над моей измученной головой,
Над счастливой парой и над увечной,
Он парит — безжалостный, неживой,
Безнадежный, хладный, бесчеловечный
1996 год
четверг, 03 ноября 2011
Зарыться в песок по самый выстриженный затылок. Погрузиться в воду, не открывая в ней глаз. Это беспощадная смс-осень. Это работа, это учеба, это будни на износ. Смс бегут между нашими телефонами, создавая километровые очереди. Они летят. Они впиваются стрелами в память, они впиваются, наверно, уже в сердце. Мы с тобой друг друга встретим там, где сбываются сны. Там соберутся все. Мы будем сидеть за огромным круглым столом и обсуждать литературу и кино. Но это ничего, это не страшно. Страшно то, что мы будем это делать с совершенно невозмутимыми лицами.
вторник, 01 ноября 2011
Мне хочется назвать тебя женой
За то, что так другие не назвали,
Что в старый дом мой, сломанный войной,
Ты снова гостьей явишься едва ли.
За то, что я желал тебе и зла,
За то, что редко ты меня жалела,
За то, что, просьб не ждя моих, пришла
Ко мне в ту ночь, когда сама хотела.
Мне хочется назвать тебя женой
Не для того, чтоб всем сказать об этом,
Не потому, что ты давно со мной,
По всем досужим сплетням и приметам.
Твоей я не тщеславлюсь красотой,
Ни громким именем, что ты носила,
С меня довольно нежной, тайной, той,
Что в дом ко мне неслышно приходила.
Сравнятся в славе смертью имена,
И красота, как станция, минует,
И, постарев, владелица одна
Себя к своим портретам приревнует.
Мне хочется назвать тебя женой
За то, что бесконечны дни разлуки,
Что слишком многим, кто сейчас со мной,
Должны глаза закрыть чужие руки.
За то, что ты правдивою была,
Любить мне не давала обещанья
И в первый раз, что любишь,— солгала
В последний час солдатского прощанья.
Кем стала ты? Моей или чужой?
Отсюда сердцем мне не дотянуться...
Прости, что я зову тебя женой
По праву тех, кто может не вернуться.
1941
За то, что так другие не назвали,
Что в старый дом мой, сломанный войной,
Ты снова гостьей явишься едва ли.
За то, что я желал тебе и зла,
За то, что редко ты меня жалела,
За то, что, просьб не ждя моих, пришла
Ко мне в ту ночь, когда сама хотела.
Мне хочется назвать тебя женой
Не для того, чтоб всем сказать об этом,
Не потому, что ты давно со мной,
По всем досужим сплетням и приметам.
Твоей я не тщеславлюсь красотой,
Ни громким именем, что ты носила,
С меня довольно нежной, тайной, той,
Что в дом ко мне неслышно приходила.
Сравнятся в славе смертью имена,
И красота, как станция, минует,
И, постарев, владелица одна
Себя к своим портретам приревнует.
Мне хочется назвать тебя женой
За то, что бесконечны дни разлуки,
Что слишком многим, кто сейчас со мной,
Должны глаза закрыть чужие руки.
За то, что ты правдивою была,
Любить мне не давала обещанья
И в первый раз, что любишь,— солгала
В последний час солдатского прощанья.
Кем стала ты? Моей или чужой?
Отсюда сердцем мне не дотянуться...
Прости, что я зову тебя женой
По праву тех, кто может не вернуться.
1941
пятница, 14 октября 2011
Наблюдайте мое одиночество,
Пей до дна за мою печаль.
Не сбываются ваши пророчества,
Мой согретый тоской февраль.
Не грубите, я очень нежная;
Мне бокал и читать стихов
Эта осень была нездешняя,
Отнимающая любовь.
Я молчу. У меня все сказано —
Я сегодня спешу домой —
Вы любили меня развязанной —
Я любила в себе покой.
Ира Ah Astahova
Пей до дна за мою печаль.
Не сбываются ваши пророчества,
Мой согретый тоской февраль.
Не грубите, я очень нежная;
Мне бокал и читать стихов
Эта осень была нездешняя,
Отнимающая любовь.
Я молчу. У меня все сказано —
Я сегодня спешу домой —
Вы любили меня развязанной —
Я любила в себе покой.
Ира Ah Astahova
Отпусти свое сердце летать над городом. Над нашим огромным городом, над нашей крошечной Москвой, над нашим далеким Питером. Обгоняя самолеты, перемигиваясь с птицами. Шепчи в спину слова, догоняй. Я сделаю вид, что мне все равно, но у нас с тобой есть кое-что общее, кое-что очень важное, то, чего не будет ни с кем другим уже никогда. Шепчи в спину «У нас с тобой молодость».